Братья-Разбойники СИТУАЦИОННОЕ САМОРАЗВЕРТЫВАНИЕ СУЩНОСТЕЙ ------------------- Семь самураев срывали соцветия сакуры. Сверкало солнце. Старейший, сняв сандалии, сказал своим соратникам: - Суши, сакэ, сумо, Сикоку, Сахалин, Саппоро, сам светлейший сёгун суть сон, сор суток, суета сует: Сегодня свершается сакральное снисхождение совершенного самосознания! Солнце сверкало. Сакуры соцветия срывали семь самураев. -------------------- - Айна артистизм? - Ага... Вода вокруг. Волна, ветер, водоросли в волосах, вдали вулкан; вот выпьем вечером... (Водоросли в бороде, усы моей жены, злые соседи придут, отнимут все; Где ты, брат мой медведь? Завтра ухуйка...) -------------------- Радостный рев Роландова рога. Рота руанских рыцарей ровными рядами ринулась рубить рычащую рать разбойников, руководимых рыжим Рене Разорви-Рожу; роковое решение!.. -------------------- Кольчуги, копья, катапульты, клятвы крестоносцев, крепкие кельтские кубки, курфюрсты, карающие крестьян... Колокольни, кресты, костры, катары, каноники... Коня Королеве! Как красива Кунигунда, командующая кавалерией! Козни князей, конклавы кардиналов, канделябры коридоров, кинжалы коварных карликов, казематы, клацанье кандалов, корчи колесования - каленые клещи кровавых кошмаров - контраст кроткой красоте картин Корреджо. Кирасы, кулеврины, кошели купцов. Клекот кастаньет, кутерьма корриды. Курс каравелл Колумба. Крамольные косинусы Коперника. “Костры - католикам!” - кричит Кальвин. Кромвель казнит короля. Кабак. Кайфующие кондотьеры - колеты капралов, камзолы капитанов, кружки, карты, кости, корявые канцоны кларнета, корсажи кокетливых кумушек. Краснеет камин. Кареглазая кухарочка Катарина (...Карл, какая красотка! Куда королеве Кларинде Корсиканской!) кормит копченым кабаном кавалеристов краковско-кенигсбергской коалиции... ------------------- Это - эхо эллинистического эзотеризма? Люблю лакировать лекала лохотронов... ------------------- Крестьянину, князю, костромичу, коломенцу, курянину - колокола кузниц: “Конец кручине! Крепки кольчуги, копья, клинки-кладенцы: кормите коней!” Крыльцо, корчага квасу - кланяюсь кротко, крест кладу: Куликово кличет!.. Мати-Мещера моя, Макарию молюсь: мздоимцы, мытари московские мучают!.. Мохнатый мерин мой мордой мотает - мошкара. Мякину мну. Марфа морошку мочит, маринует моховики, маслята мелкие. Молчит Маланья. Маета... Годы гнева Грозного. Год горя Годунова. Гримасы гнилой Гришкиной годины. Лют, лих латинец, лукав Ляпунов... Москва молчит - Маринка Мнишек мантию мерит. Месть малоизвестного мясника Минина, мощного мужа: польским панам, порубавшим православных, поганцам предателям “перелетным” - плаха! Зычный зов запорожцев: “Загнать Запад за Збруч!” Братья, быть беде! Бросим бремя бесов, боярам брады бреющих! Благослови, Богородица, бродяг босоногих... Березняками, буреломами былинного Берендеева бора, брусничными болотами, бузиной, багульником, бересклетом, бурьяном бредем, боль былого бередим - Беловодьем бредим! ------------------- Пушкин потомкам - персонифицированная полнота поэтической правды. Лермонтов... Льющаяся лава? летящий лед лавины? Луч лазера лет - логос личности, лишней лекалам логова лживых личин! Горечь глубин Гоголя. Дождь демонических догадок Достоевского. Тонкость Тургенева. Твердость теоборца Толстого. Трепет тайновидца Тютчева, - но народолюбию необходимо нытье Надсона. Чуткость чахоточного Чехова... Музыка Мусоргского - море мятущейся мысли. Бородин - буря богатырской были. Чистые чары Чайковского. Светозарность Скрябина. Сказочность Стравинского. Рокот рахманиновских ритмов. Реализм Репина. Поленова простой пейзаж. Блок, Бальмонт, Брюсов, Белый - безумье божественных бездн близ бодрой большевистской боевитости Бедного. Гордый гнев Горького. Граненая гордость Гумилева. Аристократический артистизм Анны Ахматовой. Велеречивая возвышенность Волошина. Футуризм - феерия фантастических форм. “Сон суровей серой стали Свистнул, словно скрипачи. Собирали со слезою, Словно солнышко скребли!” - блистательно-бурно бормочут бравые братья Бурлюки. Северянин - сахаристый сироп со слезой. Маяковский - монументальная мощь мятежной мысли. Мягкая мечтательность молодого Мандельштама. Переусложненные поэтические прелюдии профессионального пианиста Пастернака. Хлебников - хор хохота хоронящих хорохорящуюся химеру хищничества. Ежевичные елани, елей еретика, еж едкого ерничества, Емельян - естество Есенина. Роды Революции - режим Распутина - разгул ритмов распада. |
